Детально о кинофильме «Реальная сказка»

Андрей Мармонтов О работе над сценарием

Мы с Сергеем Безруковым знакомы давно. И вот однажды во время встречи в кафе, он сказал мне – «Давай снимем сказку!». Давай, отвечаю, но – какую? И мы довольно долго обсуждали, какой должна быть сказка. Нащупать было сложно. Детские сказки, «Колобок», например, всем хороши, кроме того, что и Сергею и мне их неинтересно было бы делать. Думали-думали и поняли, что интересно нам было бы в жанре, условно говоря, философской сказки, близкой сказкам Гр.Горина и Е.Шварца, жанре уже давно забытом. Тогда мы пошли дальше и натолкнулись на такую идею: а что будут делать сказочные персонажи, если попадут в наш мир?.. Плюс мы развивали мысль о терзаниях Кащея – какой же он бессмертный, если каждый ребенок знает, как его убить?.. В течение месяца мы с Сергеем примерно 3-4 раза в неделю виделись в «Кафе Чеховъ» и все обсуждали и придумывали. Мы там практически жили.

О жанре картины

Это – современная сказка. В нашем понимании, сказка в первую очередь должна быть назидательной, должна иметь какой-то смысл, но самое главное – должна быть интересной. Да, актуальная сказка – в этом что-то есть…

Мы все любим сказки Александра Роу, но рассказывать так, как это делал он, уже нельзя, потому что мир изменился. А значит и сказки должны измениться – подача, способ рассказа. При этом мы пытаемся существовать в рамках культурной традиции.

Снимая сказку, ты должен хорошо отдавать себе отчет, с кем ты борешься. А борешься ты с Голливудом – больше не с кем. При наших бюджетах напрямую это делать бессмысленно, поэтому это надо делать более умно. А значит – через драму.

О кастинге, героях и исполнителях главных ролей

Вообще, кастинг был очень хитрый. Когда мы стали придумывать историю, мы уже приблизительно понимали, какие актеры у нас будут работать. Сценарий и роли практически писались на конкретных людей. И, честно говоря, мы в принципе взялись за сказку лишь зная, что у нас есть Макс Шибаев. Я его нашел давно, около пяти лет назад. В «Диком счастье» » (экранизация одноименного романа Д.Н. Мамина-Сибиряка – прим.) он сыграл сына героя Сергея Безрукова. Так что Макса я снимал много и не раз сталкивался вот с чем: когда с ним играют хорошие знаменитые актеры, они потом смотрят отснятый материал и спрашивают – «Господи, что он делает, и как он это делает?». Ответ у меня родился простой: вы – играете, а он – живет.

Макс – очень интересный человек, и он по-человечески очень внимательный. Ему от Бога дано умение пропускать историю через себя. И все, что он несет в картине – это его мнение, он сам так считает. Одареннейший парень. При этом не хочет быть артистом. Да и слава Богу!..

Другой ключевой персонаж нашей картины – Кащей Бессмертный, которого сыграл Леонид Ярмольник. Мы долго обсуждали, что есть Кащей в нашем сегодняшнем понимании. Кащей как абсолютное зло, которое всех пугает, нам показался совершенно неинтересным. А интересен Кащей, который делает зло по необходимости. Он не получает от этого удовольствия, но, тем не менее, делает его. Более того, он, даже, защищается: он же не виноват в том, что все хотят его убить! И находит в этом право для себя убивать. Совсем не злой Кащей. Просто рацианальный. Нам нужен был Кащей неотрицательный, и из-за этих его человеческих качеств мы выбрали на роль Леонида Исааковича: он – обаятельный, благородный, умный.

Сергей взял на себя роль Ивана-дурака. Когда мы искали образ, вдруг поняли, что Сергею, который тогда репетировал Фигаро, и был худой, как испанец, просто необходимо набрать вес. И два месяца до съемок, он ходил в «качалку». Как всегда, на площадке много импровизации. Роль рождается ежесекундно, это не что-то затверженное и выученное. Это переживания героя именно в этот момент. В одной из сцен, когда Кащей издевается над Сашей и Иваном, Сергей вдруг подбегает и говорит: «Не могу! Андрюха! Дай пистолет!», я подхватываю эту идею и рождается сцена, в которой Иван стреляет в ушедшего Кащея и ломится в запертые ворота.

Мне вообще интересно работать с теми, от кого не знаешь, чего ожидать. У Сергея есть такая удивительная особенность: мы снимаем одну сцену, а он вдруг подходит и произносит фразу из другой, например, из той, которую мы будем снимать послезавтра. Я беру текст (он-то его, в отличие от меня, учит) и «подхватываю». Люди, которые к этому не привыкли, недоумевают: идет постановка одной сцены, а мы с ним вдруг начинаем играть другую. Бегаем по площадке, кричим друг на друга, хватаем за грудки, если это нужно по мизансцене. Причем, все это между тянущихся кабелей и устанавливаемой аппаратуры. Зрелище не для слабонервных. Мы проходим сцену раз, другой… И все время по разному, ищем верный тон и звучание. Иногда меняем текст. До тех пор, пока не найдем то, что искали. А дает это вот что: когда Сергей послезавтра выйдет на съемку, он будет уже готов. Ведь на репетиции в современном кино практически нет времени. Это единственный актер в моей практике, который так делает. Мне это очень интересно. Он заставляет быть все время собранным. Ведь, невозможно предсказать, какую реплику он тебе бросит сегодня. Но, поставлен свет, и мы возвращаемся к сегодняшней сцене, легко и непринужденно. Ведь, мы ее репетировали позавчера.

О съемках

Съемки были трудными и их, увы, приходилось прерывать. Самый большой «стоп» длился почти год (основной блок картины снимался в Казани с июля по октябрь 2009 года, а финальные сцены в Праге – в 2010 году – прим.). Проблема была не только в финансировании, но и в технологических трудностях. Сказка, как это ни смешно, - один из самых технологически сложных жанров, и если ты хочешь, чтобы у тебя были какие-либо чудеса, ты должен сделать их хорошо. А у нас в стране с технологической базой все обстоит непросто – это ни для кого не секрет. Так что в какой-то момент, когда мы закончили снимать реальность, и надо было приступать к съемкам сказочного мира, мы вынуждены были остановиться. Да, мы пошли на потери, но весь смысл был в том, чтобы сделать, как лучше! У нас не стояла задача быстренько заработать денег – мы просто хотели снять сказку. И когда мы поняли – вот за это впоследствии будет стыдно, мы приняли это непростое решение о прекращении съемок. Мы целый год мучились – искали деньги, искали людей. На каком-то этапе мы даже готовы были сдаться: придумали другой финал, без боя, без графики, без красоты. И вот в это время чудом – и усилиями Сергея, конечно! – появилось финансирование. Эта сказка – она, кажется, сама выстраивала свою судьбу. Каким-то образом сложилось так, что мы вышли на хорошо известных в Европе чешских каскадеров, которые, например, ставили все бои в «Жанне Д’Арк» Люка Бессона. Когда мы увидели, как они работают, мы поняли, что из Чехии не уедем. Две недели, актеры, играющие богатырей, тренировались с ними. И результат был на лицо. Ни единого кадра не было снято с дублерами, все актеры делали сами, хотя, попробуйте управиться с мечом двухметровой длинны и весом более 20 килограмм. Мало того, что это просто физически трудно, важно еще при этом никого не убить. Что не так просто, поверьте. После каждого дубля на площадку выходил специальный мастер и небольшой кувалдой выпрямлял доспехи, которые гнулись в процессе съемки. Ребята работали в полный контакт.

Правда, когда мы стали считать, во сколько обойдутся нужные нам пражские павильоны – ужаснулись. Но это логично: за качество платятся другие деньги. И мы ни на секунду не пожалели, что поехали снимать в Прагу: загляденье как там люди работают! 10 художников 5 дней сидели на построенном 8-миметровом дубе и кисточками забивали внутрь коры мох – чтоб дуб был похож на настоящий. И в итоге его с расстояния вытянутой руки невозможно было отличить от настоящего!..

Но съемки основного блока в Казани тоже прошли замечательно. Я до этого столько раз сталкивался с тем, что власти обещают помочь и потом ничего не делают. Но в данном случае все было иначе: они пообещали и сдержали слово. Не припомню, чтобы я снимал в более комфортной обстановке – нам оказывалась любая помощь. Плюс, сам город очень хороший – интересный, красивый, и люди очень доброжелательные.

Об интересных моментах съемок

Вообще, съемки такой процесс: каждый день что-то случается, и ты выходишь на площадку, внутренне уже готовый к неожиданностям.

К примеру, мы взрывали машину Кащея. Оставили один каркас, крышу привязали стальным тросиком (чтобы от взрыва она не улетела). Но взрыв – это всегда весьма условно управляемая вещь. Когда рвануло, этот тросик порвался, и крыша взлетела метров на 30-ть вверх и – на наше счастье – упала ровно между машиной и камерой. Даже не хотелось думать, что бы было без этого спасительного тросика…

Но это были легкие съемки. А вот по-настоящему сложными были съемки финального боя. Сложно передать, что такое – каждый день по 12-ть часов подряд проводить под ливнем и по колено в воде. Почти две недели все ходили мокрые с головы до ног. Все. От продюсера, до ранера. И никакая специальная одежда не спасала. Порой, ее просто не успевали одеть. Естественно, был подогрев воды, иначе бы люди слегли, но все же. Снимали смерть Алеши Поповича (его играл Антон Пампушный): он падал и чинно-благородно умирал, лежа в воде. Я хожу в сапогах, Антон лежит в воде, на него ставится свет. И вдруг я обращаю внимание, что его мелко колотит. Я опускаю руку в воду и понимаю, что она ле-дя-ная: выключился обогрев! Я командую: «Немедленно включить обогрев! Антон, вставай, простудишься!» На что он мне отвечает: «Андрей. Такое не сыграть, не надо обогрева». Так и снимали два часа в ледяной воде (но Антон не заболел!).

Еще забавная история: в кино специфическое чувство юмора. Мне дали посмотреть иглу, в которой по сценарию смерть Кащея.. Я беру ее в руки и, внезапно, она ломается. Как вы думаете, какая была первая реакция? «Немедленно звоните Леониду Исааковичу! Как он там?». Он в это время летел к нам в Прагу.

Об идее картины

Признаюсь: я взялся писать эту сказку потому, что мне очень хотелось поговорить с сыном. Если ты сегодня прямо скажешь своему ребенку – «Мальчик мой, ты должен быть честным и не воровать», то он тут же ответит – «Папа, а почему же воры так хорошо живут?». И что вы ему ответите? Ничего… Но можно написать сказку.

Это, правда, очень личная история. Нам с Сергеем было совершенно неинтересно – это не кокетство! – делать продукт, чтобы заработать денег. Для этого есть другие способы. Конечно, нужно, чтобы ее увидело как можно больше людей, и никто не против, если она заработает денег, но изначальная задача была совершенно в другом. У меня сын – Андрей, у Сергея пасынок – тоже Андрей, и начали мы именно с этого: мы хотели поговорить с нашими Андреями. Не знаем, как у нас получилось. Спрашивать надо у них.