Детально о кинофильме «Миссия: Неадекватна»

 О ФИЛЬМЕ «МИССИЯ НЕАДЕКВАТНА»

Источником вдохновения для создания фильма послужила статья Криса Хита в журнале GQ, в которой рассказывалось о жителе Колорадо Гэри Фолкнере (Николас Кейдж), считавшем своей миссией поимку Усамы бен Ладена, ибо так велел ему Господь. Фолкнер мгновенно стал всенародной знаменитостью, поскольку, как выяснилось, он одиннадцать раз отправлялся на поиски бен Ладена в Пакистан (где, по его убеждению, скрывался террорист), вооруженный одним только самурайским мечом.

ИДЕЯ ФИЛЬМА

Все началось в 2010 году с опубликованной в американском GQ статьи журналиста Криса Хита. «Он отыскал в Денвере, штат Колорадо, человека по имени Гэри Фолкнер, которому было видение от Бога, - рассказывает продюсер Джереми Стеклер. – Всевышний явился Гэри однажды ночью во сне и заявил: «Гэри, я никак не пойму, почему бен Ладен до сих пор шастает на свободе, и никто его не поймал. Ты должен его схватить, парень. Ты - тот, у кого это точно получится».

Стеклер и его коллега Дон Острофф отправили статью знакомым сценаристам Скотту Ротману и Радживу Джозефу. «Раджив – известный драматург, номинировавшийся на Пулитцеровскую премию; они работают вместе со Скоттом, - поясняет продюсер. – Вместе они написали очень сильный сценарий под названием «День драфта», и я подумал, что, может быть, история Гэри покажется им любопытной».

«Прочитав статью Хита и поговорив с Гэри несколько часов по телефону, мы стали обдумывать разные варианты изложения этого сюжета, - рассказывает Скотт Ротман. – Безумие фолкнеровской истории стало хорошей отправной точкой для создания еще одной сюжетной линии, связанной с Богом и Усамой. Они становились реальными персонажами, и таким образом все фантазии Гэри на тему его великой миссии оказывались тесно переплетены с реальностью. Поскольку у нас были полностью развязаны руки, мы решили дать волю своему воображению и зайти так далеко, как только получится».

Кандидатуру Ларри Чарльза – режиссера, снявшего такие небезызвестные комедии, как «Бруно», «Борат», а также сериалы «Умерь свой энтузиазм» и «Сайнфелд», предложила исполнительный продюсер Эмили Гладстон. Она же познакомила Гладстона с идеей проекта, которой тот немедленно загорелся и вскоре принялся сотрудничать со сценаристами. «У Ларри очень своеобразная манера работы, которая заключается в том, что он не приемлет сценарии в их привычном виде, - рассказывает Стеклер. – Вместо этого он пользуется тем, что имиенуется «скриптментами».

«Если в обычном сценарии таким вещам, как случайность, стечение обстоятельств, как правило, стараются не придавать значения или всячески пытаются контролировать их проявления, то скриптмент позволяет развернуться вовсю. В нем трудно проигнорировать роль случая и удачи», - поясняет Ларри Чарльз. – Таким образом, Раджив со Скоттом выдали сорока- или пятидесятистраничный документ, в котором было сколько-то диалогов – не особенно много, - краткие описания разных сцен, в которых через действия и поступки персонажей можно было проследить, как меняются их характеры, и преподнесли его мне». «Тогда Ларри сказал: «Да, кажется, у меня есть видение этого фильма. Пожалуй, я могу его снять», - вспоминает Стеклер.

«Гэри Фолкнер – человек чрезвычайно колоритный, и на его роль нам нужен был актер соответствующих качеств, - говорит Чарльз. – А в американском кинематографе нет артиста более яркого, нестандартно мыслящего и рискового, чем Николас Кейдж». Заполучить на проект Кейджа не составило большого труда: «Ларри позвонил мне и прислал скриптмент. В нем было страниц тридцать, наверное, и кое-какие пометки и пожелания, относившиеся к возможной импровизации в некоторых сценах. Я все прочел и пришел в восторг от возможности сыграть такую яркую личность, да еще не сковывая себя никакими рамками».

Создателям фильма ставалось лишь встретиться с самим героем их будущей картины. Встреча состоялась в Лас-Вегасе, в лобби гостиницы, где остановились кинематографисты. «Помню, у меня зазвонил телефон, и голос в трубке сказал: «Привет, это Гэри. Знаете, если б я был снайпером, вы бы как раз упали замертво». А я ответил: «Как хорошо, что вы не он!» - вспоминает Стеклер.

«Гэри Фолкнер – настоящий американский оригинал, - убежден Ларри Чарльз. – Наши с ним разговоры – это было что-то поразительное». «Мы сделали с ним нечто вроде предварительных интервью в рамках подготовки к съемкам, - рассказывает продюсер Патрик Ньюэлл. – Настоящий Гэри – личность исключительно колоритная, живущая на грани. Он относится к тем людям, которые не задумываются перед тем, как что-нибудь сделать. В своем роде он очень смелый человек. И уж если его ум на что-то нацелен, то Гэри не готов получить отказ на свои запросы».

Какое-то время Фолкнер и Кейдж провели вместе, обмениваясь подарками и многочисленными историями – впрочем, говорил в основном Гэри, а Николас  слушал. «Я сам попросил его об этом, - поясняет актер. – Он очень словоохотлив, готов поболтать с кем угодно».

НАМ НУЖЕН ЛАРРИ

Ларри Чарльз известен как весьма противоречивый сценарист и режиссер. В работе он нередко задействует какие-то вещи, которые не вяжутся у зрителей с привычным представлением о комедии или вызывают у них неловкость. Впрочем, и своих героев Чарльз обожает ставить в столь же неловкие ситуации, помещая их в неоднозначные с точки зрения социума обстоятельства – что, само собой, делает его превосходным комедийным режиссером. Ровно так же, как нет другого человека, подобного Гэри Фолкнеру, нет и другого похожего на Чарльза режиссера. «Большинство режиссеров – капитаны корабля; Ларри же едет во главе мотоциклетной колонны», - говорит Скотт Ротман, и все прочие члены команды с ним всецело согласны.

«МИССИЯ НЕАДЕКВАТНА» балансирует на тонкой грани между комедией и привычным рассказом о судьбе некоего человека. Чтобы перенести на экран рассказ о судьбе Гэри Фолкнера, требовалось участие создателя самых успешных комедий в истории шоу-бизнеса. «Весь фильм целиком является ярчайшей иллюстрацией того, как мыслит и работает Ларри Чарльз. Он уникальный режиссер, подобных которому нет», - считает Джереми Стеклер. «Он отдает себе отчет в том, что рассказывает историю о нашем времени, об Америке, о человеческом восприятии. Ларри – человек, который подарил нам интереснейших антигероев: Бората, Бруно, главных действующих лиц «Сайнфелда»...» - рассказывает Расселл Брэнд.

Чтобы изложить историю Фолкнера или, точнее, создать такую обстановку, в которой эта история словно бы рассказывалась сама, необходимо было , чтобы между режиссером и исполнителем главных ролей царило безграничное доверие. «Ларри подарил мне веру в чудо, - рассказывает Кейдж. – То, как он работает, просто восхитительно – я имею в виду, при съемках он делает большую ставку на спонтанность, отчего сохраняется свежесть восприятия. Я предпочитаю иметь при себе копию сценария, чтобы понимать, на какой сцене или реплике мы остановились, но было здорово осознавать, что можно отклониться от страницы и дать волю воображению».

КАСТИНГ

Как уже говорилось, на роль Гэри Фолкнера Ларри Чарльзу требовался «яркий, нестандартно мыслящий и рисковый» актер, с готовностью отзывающийся на его призывы к импровизации. Все эти качества режиссер обрел в Николасе Кейдже. «Ник был первым, о ком подумал Ларри, и мы все поддержали этот выбор», - вспоминает Джереми Стеклер. Режиссер поясняет свое решение так: «Николас замечательный актер и человек. Он снялся уже почти в ста фильмах, но среди них не было ни одного, похожего на наш. К тому же он не боится пробовать себя в неизведанных ранее областях и зарекомендовал себя в этом качестве как бесстрашный исследователь. Неудивительно, что нас захватила идея снять именно его в роли Фолкнера, и считаю, что всем нам очень повезло».

Самого же актера, для которого комедийные роли не в новинку (вспомним «Воспитание Аризоны» или «Адаптацию»), привлекло в первую очередь странное родство характеров – его и главного героя, - которое он ощутил, прочитав, как Фолкнер резал фрукты своим любимым самурайским мечом. Эту же привычку за время своей жизни в Сан-Франциско усвоил и Кейдж. Само собой, сыграла роль и уникальность Фолкнера: все же не каждый день и даже год актеру предлагается шанс изобразить человека, одиннадцать раз предпринимавшего путешествие в далекую и не слишком хорошо известную страну, чтобы схватить и привлечь к суду опасного террориста. Окончательно решили дело личная встреча Кейджа с Ларри Чарльзом и тот энтузиазм, которым режиссер горел по поводу проекта: «Я сразу понял, что с этим человеком мне будет приятно работать, потому что он в своем роде бунтарь, такой, знаете, нонконформист. Он стирает все грани между комедией и рядовым кино. Все его фильмы определенно несут на себе отпечаток его личности».

На роль Бога был приглашен британский комик Расселл Брэнд, славящийся своими импровизационными талантами. «Брэнд - поэт и гений, единственный в своем роде. Кто лучше способен изобразить божество?» - так охарактеризовал его Ларри Чарльз. «Расселл привнес с собой чувство сопереживания и массу юмора. Перед его словесной эквилибристикой никто не может устоять, а его способности к импровизации просто невероятны. Как актер он вполне может соперничать с Ником. Он очень умен и способен от дубля к дублю ни разу не повториться», - перечисляет достоинства Брэнда Стеклер. Свою подготовку к роли актер описывает так: «Я сам верю в Бога, поэтому провел какое-то время в размышлениях, как бы сыграть его поточнее. Но скоро мне стало ясно, что человеку невозможно досконально передать образ Бога, потому что это непознаваемая сущность, далеко превосходящая ограниченные человеческие представления о реальности. Поэтому я решил просто быть самим собой».

Чтобы лучше понять того Бога, в которого верит Фолкнер, Брэнд провел не один час в беседах с Николасом Кейджем, обсуждая, в каком типе божества нуждается его герой. «Он рассказал о мне своих встречах с Гэри, об их беседах, и наконец я, кажется,стал понимать: судя по всему, фолкнеровский Бог – патерналистская фигура, в нем много отцовских черт», - говорит Брэнд. С этого момента их совместные сцены приобрели едва ли не магический характер. «Расселл в каком-то смысле гений. Он совершенно особенный, у него есть свой стиль, - говорит Кейдж. – Я люблю работать с людьми, которые знают, как лучше сделать свое дело, и он как раз из таких. Свою роль он отыгрывал на пять с плюсом, а вообще мы старались вдохновлять друг друга». Что касается исполнителя роли Усамы бен Ладена Амера Чадха-Пателя, то Ларри Чарльз обратил на него внимание благодаря рекламному ролику чипсов «Принглс».

Чтобы полнее воплотить образ своего героя, Николасу Кейджу пришлось довольно ощутимо изменить свой облик: «Когда мы с Гэри познакомились, мне пришло в голову, что я, наверное, диковато выгляжу. У Гэри же длинные белоснежные волосы, борода, и он носит очки. Поэтому мне захотелось слегка подправить свою внешность. Во время наших разговоров я также обратил внимание на его характерный тембр и решил, что мне не повредит также чуть-чуть поработать и над этой деталью – я не хотел говорить своим обычным голосом. Так вот все и пошло: голос, внешность – а там и с внутренним миром все стало яснее». Произошедшая с актером трансформация поразила всех, включая Чарльза: «Он в буквальном смысле перевоплотился в Гэри, как внешне, так и внутренне. Он стал им во всем – от волос и бороды до голоса и манеры мыслить. Потрясающе!»

СЪЁМКИ

«Съемки на улицах Марракеша были для нас каждодневным приключением, - вспоминает Ларри Чарльз. – Эти виды, запахи и звуки навсегда останутся жить в нашей памяти. Но, пожалуй, самое запоминающееся событие случилось с нами вне съемочной площадки. Это была поездка на машине по Атласским горам в разгар сокрушительного ливня. Прямо на дорогу с горных вершин скатывались валуны, некоторые из них были больше размером, чем машины. Трудно было поверить, что все это творится наяву».

«Самой трудной задачей было, конечно, оформление декораций для последней встречи Гэри с Богом. Где-то посреди Атласских гор мы отыскали несколько пещер; снимать в них, конечно, было той еще авантюрой. Некоторые пещеры активно использовались местными пастухами и сотнями их коз, - рассказывает художник-постановщик Себастьян Сукуп. – От видов Марокко, где впечатляющим образом соседствуют средневековая культура и приметы современной североафриканской цивилизации, просто захватывает дух. В архитектурном и культурном отношении у этой страны много общего с Пакистаном. По части экзотических ландшафтов ей тоже мало равных: тут вам и снежные вершины высотой в четыре тысячи метров, и каменистые пустыни на любой вкус, и все выглядит так, как будто время здесь не имеет власти. Очевидно, сельское население, а также те, кто живет в старинных городских кварталах – мединах, ведут то же не потревоженное никем существование, что и их предки сотни лет назад».